Андалусское золото
Михаил Выскубов
OPEN!, весна 2005
Как верно однажды подметил Петр Вайль, при слове «Испания» воображение тут же рисует «фламенко, полуобнаженную маху, гофрированный воротник и всяческое идальго». Однако на этот раз не рыцарские замки времен Реконкисты и не католические соборы на пути пилигримов привели меня в Испанию — просто захотелось к морю. А тут еще приятель говорит: «В Москве всю весну выдержать невозможно, а мы еще не были в Андалусии». Мы собрались и поехали.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Дело в характере
Ласковая лазурная вода, шипящая пена, шелковистый песок... Море смывает усталость. Я стою на берегу и смотрю, как в золотом мерцании волн скользит одинокий белый парус. Вспоминается из школьной литературы: «А он, мятежный, просит бури». И на это у меня готов ответ: не надо! Непогоды и слякоти хватает в Москве.
Определенных планов у меня нет. Есть только смутное представление того, как провести несколько ближайших часов. В принципе, отсутствие планов — это и есть одно из главных преимуществ отдыха: не нужно никуда спешить или думать о том, что делать завтра.
После пляжа мы располагаемся за столиком небольшого английского паба: бокал холодного Murphy’s — достойное продолжение этого дня. За окном — платаны, каштаны и лиственницы, гористый рельеф, похожий на крымский. Вдоль дороги тянутся очаровательные белые домики с крышами красной черепицы и роскошные гасиенды цвета охры. Все чисто, уютно, по-домашнему.
В полдень мы становимся свидетелями красочного зрелища: празднуется не то день урожая, не то какого-то святого. Людей много, все смеются, щелкают вспышки камер, по дороге движутся украшенные цветными гирляндами и лентами повозки. В первый же день Андалусия продемонстрировала свой веселый характер.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Самбука, «пор фовор»
Любопытная штука — наше настроение. Человеку свойственно испытывать и грусть, и восторг, и меланхолию. Еще вчера мы наслаждались тишиной и покоем, а сегодня захотелось сумасшедшего драйва.
Эпицентр курортной жизни — порт Беналмадена. Вечером это место особенно красиво. Россыпь разноцветных огней, совершая торжественный полукруг, отражается в трепетной глади залива. Звездное небо и лунная дорожка — подходящий фон для тусовки нон-стоп. Сладковатая, с анисовым вкусом самбука не пьянит, а, впитываясь в кровь, слегка расслабляет и одновременно бодрит. В голове возникают неясные планы. И вон та сеньорита в открытом вечернем платье здесь совершенно ни при чем.
Голос за стойкой:
— Вы откуда, сеньоры?
— Из Москвы.
— Ой! — пугается бармен. — Россия, там холодно. Оставайтесь здесь.
— Зачем? — в свою очередь пугаемся мы. Действительно, зачем? Море и бары — стимул временный: жизнь впечатляет контрастами.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Кровь и песок
Солнце позолотило крыши домов и кроны деревьев. Этот день клонится к закату. Через открытое окно книжного магазина доносятся мелодичные переборы канте хондо. Я снимаю с полки небольшую картинку — копию афиши тридцатых годов. На иллюстрации изображены матадор с красной мулетой и огромный черный бык.
...Раскрылись, словно веера, хлопки,
С трибун, кружась, летят они — за смелость
Тореро присужденные венки...
Сомнений нет: каждый испанец в душе тореро. И пусть говорят, что коррида — это варварство, узаконенное убийство, — ни один испанец ни за что и никогда не откажется от зрелища поединка со смертью. С глубокой древности и вплоть до XVIII века ни одно событие, будь то свадьба или подписание мира, не обходилось без боя быков.
Главный символ Испании — «торо брава», бык, рожденный для боя. Этот символ значит гораздо больше, нежели эмблема футбольного клуба или даже королевский герб.
Высочайшее искусство матадора заключается в том, чтобы заставить быка «раскрыться» и затем точным уколом в холку закончить бой. Это и есть кульминация поединка. Все остальное — игра, красивая прелюдия.
Культовая фигура испанской корриды — Пабло Ромеро. Знаменитый матадор прославился тем, что провел более пяти с половиной тысяч поединков и при этом не получил ни одного ранения. Сегодня Пабло Ромеро считается не только непревзойденным мастером боя, но и основателем современной школы корриды.
ДНИ ЧЕТВЕРТЫЙ И ПЯТЫЙ
Рефлексия
Последние два дня провел на море и теннисном корте. Вчера вечером уснул как убитый. Проснулся поздно, практически к обеду. Понял, что дальше так жить нельзя: почти неделю нахожусь в Испании, а до сих пор ничего не видел. А между тем достойных посещения мест здесь можно насчитать с десяток, и все они расположены неподалеку, в пределах трех часов езды. К северу находятся Ронда, Севилья, Кордова, Гранада. К западу — Кадис и Херес. С прокатом автомобиля, естественно, не возникает никаких проблем. Мы покупаем карту Андалусии. Завтра я увижу Севилью.
ДЕНЬ ШЕСТОЙ
Город, который построил Геракл
Севилья — столица Андалусии и четвертый по величине город Испании. Местные жители считают его не только одним из старейших, что в общем-то никем не оспаривается, но и самым красивым в мире. Особенно здесь гордятся тем, что основателем города был сам Геракл. Три тысячи лет назад этот греческий супермен проник в сад Гесперид и похитил там золотые яблоки. Быль это или небыль — доподлинно неизвестно, однако одна из центральных улиц, которую мы только что миновали, носит красивое название Аламеда де Геркулес.
Мы оставляем машину на стоянке и идем бродить по городу. Изумленному взору предстают удивительные по красоте виды: средневековые улочки, живописные площади и фонтаны, потрясающая архитектура в стиле «мудехар».
Мавританские халифы отнюдь не были теми карикатурными персонажами, какими их рисуют арабские сказки. Это были образованные люди, поощрявшие развитие художественных ремесел и искусств. Впрочем, главное богатство Севильи — это, конечно же, люди. На улицах города можно увидеть немало колоритных личностей, словно сошедших с картин старых мастеров. Особенно впечатляет прекрасная половина человечества: горделивая осанка, пронзительный взгляд. Неудивительно, что роковая красавица Кармен была родом из этих мест.
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ
Эмиры тоже плачут
Вслед за конкистадорами мы совершили переход через Сьерру-Неваду. Впереди показались очертания Гранады. Город, купающийся в голубой дымке, напоминает мираж.
Еще в июле 1212 года объединенные силы Кастилии, Арагона, Наварры и Португалии нанесли маврам сокрушительный удар при Лас-Навасе-де-Толоса, освободив к этому моменту большую часть Испании. Однако отпраздновать полную победу удалось только два века спустя, после капитуляции Гранадского эмирата. Историки утверждают, что поверженный эмир Боабдил даже расплакался при виде ворвавшихся в город христиан. «Оплакивай теперь, как женщина, то, что не мог защитить как мужчина», — бросила тогда эмиру его мать Айша. Эти полные презрения слова сохранила летопись тех времен.
Сегодня Гранада так же прекрасна, как и много веков назад. Альгамбра, кафедральный собор, монастырь Ла Карпира — все величественно и загадочно.
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ
Море смеялось...
Заканчивается эта неделя, а вместе с ней подходит к концу мое пребывание в Испании. Вспоминаю, на что же я потратил последние семь дней. Гулял, купался, смотрел, как виндсерферы спорят с упрямой волной. Теперь все это уже в прошлом: «Адьес, Испания». Описав полукруг, монета успевает блеснуть, прежде чем исчезнуть в прозрачной лазури.
Память фиксирует крупный план: ослепительно синее небо, четкую линию горизонта и белую кромку прибоя. Все как у Лорки:
Море смеется
у края лагуны.
Пенные зубы,
лазурные губы...
Андалусия, Коста дель Соль
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Дело в характере
Ласковая лазурная вода, шипящая пена, шелковистый песок... Море смывает усталость. Я стою на берегу и смотрю, как в золотом мерцании волн скользит одинокий белый парус. Вспоминается из школьной литературы: «А он, мятежный, просит бури». И на это у меня готов ответ: не надо! Непогоды и слякоти хватает в Москве.
Определенных планов у меня нет. Есть только смутное представление того, как провести несколько ближайших часов. В принципе, отсутствие планов — это и есть одно из главных преимуществ отдыха: не нужно никуда спешить или думать о том, что делать завтра.
После пляжа мы располагаемся за столиком небольшого английского паба: бокал холодного Murphy’s — достойное продолжение этого дня. За окном — платаны, каштаны и лиственницы, гористый рельеф, похожий на крымский. Вдоль дороги тянутся очаровательные белые домики с крышами красной черепицы и роскошные гасиенды цвета охры. Все чисто, уютно, по-домашнему.
В полдень мы становимся свидетелями красочного зрелища: празднуется не то день урожая, не то какого-то святого. Людей много, все смеются, щелкают вспышки камер, по дороге движутся украшенные цветными гирляндами и лентами повозки. В первый же день Андалусия продемонстрировала свой веселый характер.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Самбука, «пор фовор»
Любопытная штука — наше настроение. Человеку свойственно испытывать и грусть, и восторг, и меланхолию. Еще вчера мы наслаждались тишиной и покоем, а сегодня захотелось сумасшедшего драйва.
Эпицентр курортной жизни — порт Беналмадена. Вечером это место особенно красиво. Россыпь разноцветных огней, совершая торжественный полукруг, отражается в трепетной глади залива. Звездное небо и лунная дорожка — подходящий фон для тусовки нон-стоп. Сладковатая, с анисовым вкусом самбука не пьянит, а, впитываясь в кровь, слегка расслабляет и одновременно бодрит. В голове возникают неясные планы. И вон та сеньорита в открытом вечернем платье здесь совершенно ни при чем.
Голос за стойкой:
— Вы откуда, сеньоры?
— Из Москвы.
— Ой! — пугается бармен. — Россия, там холодно. Оставайтесь здесь.
— Зачем? — в свою очередь пугаемся мы. Действительно, зачем? Море и бары — стимул временный: жизнь впечатляет контрастами.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Кровь и песок
Солнце позолотило крыши домов и кроны деревьев. Этот день клонится к закату. Через открытое окно книжного магазина доносятся мелодичные переборы канте хондо. Я снимаю с полки небольшую картинку — копию афиши тридцатых годов. На иллюстрации изображены матадор с красной мулетой и огромный черный бык.
...Раскрылись, словно веера, хлопки,
С трибун, кружась, летят они — за смелость
Тореро присужденные венки...
Сомнений нет: каждый испанец в душе тореро. И пусть говорят, что коррида — это варварство, узаконенное убийство, — ни один испанец ни за что и никогда не откажется от зрелища поединка со смертью. С глубокой древности и вплоть до XVIII века ни одно событие, будь то свадьба или подписание мира, не обходилось без боя быков.
Главный символ Испании — «торо брава», бык, рожденный для боя. Этот символ значит гораздо больше, нежели эмблема футбольного клуба или даже королевский герб.
Высочайшее искусство матадора заключается в том, чтобы заставить быка «раскрыться» и затем точным уколом в холку закончить бой. Это и есть кульминация поединка. Все остальное — игра, красивая прелюдия.
Культовая фигура испанской корриды — Пабло Ромеро. Знаменитый матадор прославился тем, что провел более пяти с половиной тысяч поединков и при этом не получил ни одного ранения. Сегодня Пабло Ромеро считается не только непревзойденным мастером боя, но и основателем современной школы корриды.
ДНИ ЧЕТВЕРТЫЙ И ПЯТЫЙ
Рефлексия
Последние два дня провел на море и теннисном корте. Вчера вечером уснул как убитый. Проснулся поздно, практически к обеду. Понял, что дальше так жить нельзя: почти неделю нахожусь в Испании, а до сих пор ничего не видел. А между тем достойных посещения мест здесь можно насчитать с десяток, и все они расположены неподалеку, в пределах трех часов езды. К северу находятся Ронда, Севилья, Кордова, Гранада. К западу — Кадис и Херес. С прокатом автомобиля, естественно, не возникает никаких проблем. Мы покупаем карту Андалусии. Завтра я увижу Севилью.
ДЕНЬ ШЕСТОЙ
Город, который построил Геракл
Севилья — столица Андалусии и четвертый по величине город Испании. Местные жители считают его не только одним из старейших, что в общем-то никем не оспаривается, но и самым красивым в мире. Особенно здесь гордятся тем, что основателем города был сам Геракл. Три тысячи лет назад этот греческий супермен проник в сад Гесперид и похитил там золотые яблоки. Быль это или небыль — доподлинно неизвестно, однако одна из центральных улиц, которую мы только что миновали, носит красивое название Аламеда де Геркулес.
Мы оставляем машину на стоянке и идем бродить по городу. Изумленному взору предстают удивительные по красоте виды: средневековые улочки, живописные площади и фонтаны, потрясающая архитектура в стиле «мудехар».
Мавританские халифы отнюдь не были теми карикатурными персонажами, какими их рисуют арабские сказки. Это были образованные люди, поощрявшие развитие художественных ремесел и искусств. Впрочем, главное богатство Севильи — это, конечно же, люди. На улицах города можно увидеть немало колоритных личностей, словно сошедших с картин старых мастеров. Особенно впечатляет прекрасная половина человечества: горделивая осанка, пронзительный взгляд. Неудивительно, что роковая красавица Кармен была родом из этих мест.
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ
Эмиры тоже плачут
Вслед за конкистадорами мы совершили переход через Сьерру-Неваду. Впереди показались очертания Гранады. Город, купающийся в голубой дымке, напоминает мираж.
Еще в июле 1212 года объединенные силы Кастилии, Арагона, Наварры и Португалии нанесли маврам сокрушительный удар при Лас-Навасе-де-Толоса, освободив к этому моменту большую часть Испании. Однако отпраздновать полную победу удалось только два века спустя, после капитуляции Гранадского эмирата. Историки утверждают, что поверженный эмир Боабдил даже расплакался при виде ворвавшихся в город христиан. «Оплакивай теперь, как женщина, то, что не мог защитить как мужчина», — бросила тогда эмиру его мать Айша. Эти полные презрения слова сохранила летопись тех времен.
Сегодня Гранада так же прекрасна, как и много веков назад. Альгамбра, кафедральный собор, монастырь Ла Карпира — все величественно и загадочно.
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ
Море смеялось...
Заканчивается эта неделя, а вместе с ней подходит к концу мое пребывание в Испании. Вспоминаю, на что же я потратил последние семь дней. Гулял, купался, смотрел, как виндсерферы спорят с упрямой волной. Теперь все это уже в прошлом: «Адьес, Испания». Описав полукруг, монета успевает блеснуть, прежде чем исчезнуть в прозрачной лазури.
Память фиксирует крупный план: ослепительно синее небо, четкую линию горизонта и белую кромку прибоя. Все как у Лорки:
Море смеется
у края лагуны.
Пенные зубы,
лазурные губы...
Андалусия, Коста дель Соль